Заместитель начальника исправительной колонии 80 подполковник внутренней службы А. В. Гончаренко: «Это неправда, что колония не исправляет. Исправляет, хотя и не всех»

Человек и закон

Гуманизация пенитенциарных (исправительных) учреждений Украины, несомненно, даёт положительный результат. Ведь осуждённые тоже люди, и они тоже должны жить по-человечески. Но заключённые живут на деньги налогоплательщиков, и немало за решёткой таких, которые не работают, даже когда есть возможность.

- Но даже если убийца моего сына в тюрь­ме и трудится, я не считаю, что он таким образом в полной мере отрабатывает свою вину, - глотая горькие слёзы, говорит мать убитого Андрея X. криворожанка Анна Ива­новна. - Когда шли судебные заседания в Саксаганском районном суде, я сидела и пристально смотрела в глаза убийцы сына, наблюдала за его поведением - и не увиде­ла раскаяния.

А вот мысли ещё одной криворожанки, молодой красивой женщины Светланы С., мужа которой зарезал совсем юный отмо­розок в Дзержинском районе:

- Я никого в жизни пальцем не тронула, никому не делала зла. Тогда заберите меня в «восьмидесятку», а убийцу от­правьте на свободу - он спит на чистых простынях, ест вдоволь и вообще за ко­лючей проволокой, живёт лучше, чем я на свободе. Если это и есть наказание, то накажите так и меня...

И в таком положении, как наши несчаст­ные собеседницы, находятся очень и очень многие жертвы преступлений. В одной толь­ко Криворожской исправительной колонии 80 из 1,5 тысячи заключённых более 300 по­пали именно за убийства, 210 - за нанесе­ние тяжких телесных повреждений, 17 - за изнасилования, и им как никому другому необходимо возмещать «цену крови».

- Однако если говорить о материальной стороне, то возмещать нечем, поскольку осуждённые убийцы у нас совсем немного зарабатывают, а оставшиеся на воле род­ные и близкие не торопятся вносить за них эти страшные долги, - делится подполков­ник внутренней службы заместитель на­чальника ИК 80 Андрей Владимирович Гон­чаренко. - Но положение в нашем исправи­тельном учреждении куда лучше, нежели в других, ведь в наших производственных цехах осуждённые производят сетку-рабицу, довольно-таки качественную, шлако­блок, окна, пенопласт и некоторые другие товары и материалы.

- Андрей Владимирович, все ли отбыва­ющие наказание в вашем пенитенциарном учреждении осознают, что совершили боль­шой грех и сейчас им нужно искупить вину перед обществом?

- Большинство осознаёт, хотя некоторые и пытаются это скрыть, хорохорятся перед товарищами. Словом, груз вины их давит, что и говорить.

- А чтобы совсем не задавил, я так пони­маю, вы и проводите различные гуманизационные мероприятия, о которых пишут криворожские газеты...

- Совершенно верно. Это и фестивали бардовской песни, и футбольные матчи с криворожской городской журналистской ко­мандой «Червоні горобці" и смотры стен­газет и т.д. Есть у нас и своя уютная церк­вушка, работает библиотека с читальным залом. Я уж не говорю о том, что очень по­ложительно влияют на психологическое со­стояние осуждённых свидания с родными и близкими. Да и продуктовые посылки осуждённые могут получать хоть каждый день.

- Какую роль играют психологи в испра­вительной колонии 80?

- Их у нас по штату четыре на всё учреж­дение, но, замечу, почти каждый сотрудник у нас если не с педагогическим, так с юри­дическим образованием и, по сути, тоже психологи. Особая роль в этом плане отво­дится начальникам отделений социально-психологической службы, которые следят, чтобы между заключёнными не возникало нездоровых отношений, да и сам отдельно взятый осуждённый не зашёл в тупик в сво­их размышлениях о жизни, ведь для любой колонии даже попытка суицида - это боль­шое ЧП.

- У вас подобных происшествий не проис­ходит?

- Слава богу, нет (стучит по столу). Мы даже самого непокорного, нежелающего работать или заниматься зарядкой приуча­ем к внутреннему распорядку и правилам поведения. Можно сказать, постепенно убеждаем, что колония - это то место, где он обязан искупать свою вину. К слову ска­зать, бывают такие, что абсолютно не же­лают подчиняться правилам поведения и распорядку и год, и два, и три, и даже пять. Но наше учреждение недаром является пенитенциарным, потому что таким людям мы не потакаем, а создаём условия, что они, в конце концов, сами приходят к тому, что «наверное, я всё-таки что-то не так делаю и мне таки нужно менять своё пове­дение».

- А тем осуждённым, которые ведут себя примерно, помогаете искупить свою вину или, так сказать, исправиться?

- Ну а как же. Для этого у нас и работает чётко, как часовой механизм, целая сис­тема поощрений. Есть участки реабилита­ции, где ритм жизни «отделение - столо­вая - работа» намного расширен. Осуждён­ных, которые надлежаще вели себя опре­делённое время, мы переводим в колонию-поселение. Хотя, ещё раз повторюсь, пе­ревели-то их сюда не на заслуженный от­дых, а во искупление грехов перед обще­ством!

- Есть ли у вас примеры, чтобы человек взял да и преобразился в лучшую сторону?

- Вот самый свежий. Осуждённый З. не просто хорошо, а блестяще зарекомендо­вал себя и в быту, и на рабочем месте. К нему вернулась его жена (начала постоян­но посещать). И даже у инвесторов нашего предприятия, представьте себе, он зарабо­тал невиданный авторитет. Он ещё у нас отбывает наказание, а ему на будущее, пос­ле выхода на свободу, уже забронировали рабочее место на производстве и солидную заработную плату. Так что мы нашим осуж­дённым об этом человеке рассказываем и предлагаем равняться.

25 ноября 2009 г. № 47 (686)